Введение (Introduction). Современный этап мирового развития характеризуется глобальной нестабильностью и неопределенностью, что оказывает существенное воздействие на протекание экономических и общественных процессов. При этом одним из ключевых драйверов роста в различных сферах жизнедеятельности остаются инновации. В России вопросы научно-технологического и инновационного развития являются актуальными довольно продолжительный период, в течение которого был принят ряд программ и стратегий, ориентированных на обеспечение технологического прорыва и инновационное развитие в целом (Стратегия научно-технологического развития Российской Федерации, Стратегия инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 года, государственные программы «Научно-технологическое развитие Российской Федерации», «Экономическое развитие и инновационная экономика» и др.). Однако целей, поставленных в этих документах, пока достичь не удалось (Ленчук, 2022: 52). Поэтому преодоление отставания РФ от развитых стран мира в разработке и освоении новых технологий является значимым фактором обеспечения национальной безопасности.

В то же время сохраняется социальная ориентированность экономики, где одним из приоритетов выступает повышение качества жизни населения. Таким образом, происходит переход от парадигмы «человек для экономики» к подходу «экономика для человека». По мнению специалистов, это проявляется в «гуманитарно-технологической революции как движущей силе процесса Глобализации 4.0» (Иванов, 2022). Одним из инструментов, способствующих росту качества жизни населения, в мировой практике являются социальные инновации. Они представляют собой «новые идеи, которые удовлетворяют социальные потребности, создают социальные отношения и способствуют развитию новых форм сотрудничества»[1]. Выступая двигателем социальных изменений, социальные инновации способствуют достижению целей устойчивого развития в различных областях (неравенство, бедность, занятость, образование, здравоохранение, изменение климата, партнерство и т.д.) (Filho et al., 2021; Соловьева, 2021).

В последние годы и в перспективе в преодолении тех или иных социальных вызовов все более существенную роль играет использование новых технологий. В этом отношении особое место занимают процессы цифровизации, которые проникают во все сферы жизнедеятельности общества. Данная тенденция нашла отражение в концепции «Общество 5.0», разработанной в Японии в качестве составляющей национальной стратегии развития человеческого капитала и ориентированной в отличие от более известной концепции Индустрии 4.0 не только на решение экономических задач, но и на социальные проблемы за счет интеграции физического и киберпространства[2].

Цифровизация предлагает широкие возможности не только для улучшения информационного взаимодействия между различными субъектами, но и для создания новых продуктов, услуг, бизнес-моделей и др., в т. ч. в целях решения многих социальных задач. В этом контексте особый интерес представляют цифровые социальные инновации как вид социальных нововведений с применением цифровых технологий для преодоления общественных проблем (Rodrigo, Fernández, Marcos, 2019).

Цельисследования (The aim of the work). Целью настоящей статьи является анализ сущностных основ формирующейся концепции цифровых социальных инноваций, выявление их ключевых характеристик и отличий от смежных научных категорий.

Материалы и методы исследования (Materials and Methods). В работе использованы общенаучные методы анализа и синтеза, сравнения и обобщения. Информационную основу исследования составили научные публикации по рассматриваемой проблематике, отобранные в международных базах данных и репозиториях по ключевым словам: «цифровые социальные инновации», «digital social innovation».

Результаты исследования и их обсуждение (Results and Discussion). Термин «инновация» берет свое начало в XV в. В то время его коннотация носила уничижительный характер, а его употребление осуществлялось, как правило, в отношении изменений в религиозной мысли (Godin, 2012: 6). То есть трансформация устоявшегося порядка рассматривалась как нечто отклоняющееся от нормы. Затем вследствие развития демократического движения понятие «инновация» использовалось для описания политических и социальных изменений, особенно тех, которые привели к требованиям улучшения благосостояния граждан (Marques, Morgan, Richardson, 2018: 498). К XIX в. инновации стали пониматься через нововведения социальных реформаторов, и часто связывались с явлением социализма и проведением социальных реформ (Moulaert, Mehmood, MacCallum et al., 2017: 14). В это же время У. Саргантом был впервые употреблен термин «социальный инноватор», под которым он подразумевал человека, чья деятельность направлена на производство социальных изменений (Sargant, 1858). Однако в целом в это время понятийному аппарату социальных инноваций не хватало четкой концептуальной основы, а применяемые термины были скорее философскими концепциями, основанными на размышлениях о социальной несправедливости и социальных изменениях (Satalkina, Steiner, 2022: 81). Тем не менее, приложение концепта «инновация» к социальным вопросам произошло раньше, чем в отношении технологических новшеств.

С началом индустриализации, связанной с многочисленными технологическими изобретениями, рассматриваемое понятие стало все чаще ассоциироваться именно с ними. В научный оборот «инновация» как термин был введен Й. Шумпетером в 1911 г., который под ним понимал «осуществление новых комбинаций», проявляющихся во внедрении продукции с новыми/улучшенными характеристиками и новой организации производства, использовании нового сырья и технологических процессов, открытии новых рынков сбыта (Шумпетер, 1995: 132-133). В результате постепенно инновации стали представляться с рыночной точки зрения: как новое применение научно-технологических знаний, сопровождающееся рыночным успехом (Коротаев, 1981). Такой акцент в академической и управленческой практике сохраняется и в настоящее время. Именно поэтому в России в XX в. долгое время социальные инновации воспринимались как нововведения в непроизводственной деятельности предприятий, связанной улучшением условий труда, бытовых условий жизни работников и т.д. (Голдякова, 2006: 24). В настоящее время этот тип нововведений чаще относят к инновациям на рабочих местах.

За рубежом же в этот период социальные инновации рассматривались, в том числе, как инструмент нивелирования нежелательных последствий технологических инноваций. В 50-70-е гг. XX в. активно развивалась мысль, что имеющиеся социальные проблемы во многом являются следствием внедрения новых технологий, и социальные инновации помогают приспособиться к экономическому и технологическому прогрессу. П. Друкер в 1957 г. отделил социальные инновации от реформ и революций, отмечая, что они направлены на создание нового, а не на устранение каких-то недостатков; не подрывают существующие ценности и институты, а используют их для достижения новых целей (или преодоления старых вызовов, но новыми способами) (Drucker, 1957: 45). Таким образом, предлагалось как в политике, так и на практике учитывать социальные аспекты наряду с технологическими (Love, Childers, 1965; Science, Growth, 1972). При этом большинство специалистов, которые вели речь о социальных инновациях в XX в., в конечном итоге сосредотачивались на изучении технологических нововведений. Тем не менее, ряд авторов рассматривал социальные инновации в более широком ракурсе как составляющую теории социальных изменений, в рамках таких наук, как социология и менеджмент (П. Друкер, У. Огберн).

Таким образом, если в целом социальные инновации берут свои истоки из движения социализма, то их возрождение в XX-XXI в. связано с технологическими инновациями. Несмотря на наличие некоторых работ, к XXI в. сохранялся существенный дефицит исследований, посвященных глубокому анализу процесса реализации и поддержки социальных инноваций, что приводило к тому, что в управленческой практике им уделялось недостаточно внимания (Mulgan, 2007: 6-7). Попытки применения этой концепции в ходе разработки политики стали предприниматься в связи с возросшей значимостью достижения целей инклюзивного и устойчивого развития. Внимание к социальным инновациям возросло после глобального финансового кризиса 2008 г., когда органы власти стали искать возможности более эффективного вовлечения третьего сектора в решение социальных проблем (Moulaert, Mehmood, MacCallum et al., 2017: 18). В результате социальные инновации стали все больше ассоциироваться с третьим и частным секторами, что обусловлено расширением масштабов социального предпринимательства и корпоративной социальной ответственности бизнеса.

Социальные инновации по определению ориентированы на человека и удовлетворение его потребностей различными способами, что является критерием, обозначенным во многих академических и управленческих публикациях (Borzaga, Bodini, 2012: 5; European Commission, 2012). Зачастую они связаны с нематериальными аспектами, тогда как технологические инновации в основном ограничиваются материальными составляющими (Borzaga, Bodini, 2012). Также социальные инновации трансформируют социальные отношения и расширяют права и возможности различных категорий населения, в частности, путем повышения доступности тех или иных ресурсов (Moulaert, Mehmood, MacCallum et al., 2017: 37). Подобное влияние на социальные процессы выступает одной из ключевых черт данного типа инноваций, в отличие, к примеру, от технологических нововведений (Schubert, 2014). Если отправной точкой для создания бизнес-инноваций служат коммерция и конкуренция, то для социальных инноваций это – благополучие населения и общественные блага. В то же время некоторые специалисты полагают, что провести четкое разграничение не всегда возможно. Так, Э. Финберг считает, что технологические инновации могут одновременно считаться и социальными, поскольку они могут оказывать определенное воздействие на социальные практики (Feenberg, 2017). С этим утверждением сложно поспорить. Однако необходимо отметить, что, во-первых, не каждое технологическое нововведение преобразовывает социальные отношения. Во-вторых, для того, чтобы отнести инновацию к социальному типу, важна целевая направленность, то есть она должна быть ориентирована на решение значимой общественной проблемы, тогда как целью технологических инноваций, как правило, является повышение эффективности организации и технологии производства.

В данном контексте важно рассмотреть социальные инновации с технологической составляющей, которые направлены на удовлетворение потребностей населения посредством использования уже существующих технологий, но новыми способами, либо применяют новые технологии для решения социальных задач. Такие инновации являются своеобразным переходным типом, «мостиком» между социальными и технологическими нововведениями. Например, проект Национального департамента здравоохранения Южной Африки «MomConnect», целью которого выступает поддержка материнского здоровья за счет использования технологий на основе мобильных телефонов, интегрированных с деятельностью служб охраны здоровья матери и ребенка[3]. Инициатива позволяет удовлетворять потребности пользователей и организовывает предоставление услуг для беременных женщин и молодых матерей (социальная составляющая) за счет службы обмена мгновенными сообщениями и SMS-справочной службы непосредственно через мобильные устройства (технологическая составляющая), что обеспечило появление цифровой базы данных о беременных женщинах по всей стране (организационная составляющая). В России ярким кейсом подобных социальных инноваций является «Система Забота»[4], которая начала свою работу с создания круглосуточной многофункциональной службы социальной поддержки. Услуги этой службы предоставляются путем мобильной связи через мобильный телефон или устройство дистанционного управления с кнопками, которое обеспечивает прямую связь с операторами, которые быстро могут удовлетворить запрос абонента, предоставив необходимую услугу, необходимую информацию или консультацию. В настоящее время проект вырос в целую экосистему социально-медицинских услуг, способствующих повышению качества жизни пожилых людей.

В последние годы с распространением процессов цифровизации появился термин «цифровые инновации». Под ними понимается «создание (и последующая трансформация) рыночных предложений, бизнес-процессов или моделей, которые являются результатом использования цифровой технологии» (Nambisan, Lyytinen, Majchrzak et al., 2017: 224). Ключевыми элементами цифровой инновации выступают инновационное цифровое решение и соответствующая цифровая бизнес-концепция, интегрированные друг с другом (Wiesböck, Hess, 2020: 76-77). Ярким примером в данном случае может служить создание различных платформ на основе интернет-инфраструктуры. Это в свою очередь привело к возникновению ряда новых явлений в экономике: совместное потребление, платформенная занятость, краудсорсинг и т.д., которые также имеют определенные позитивные и негативные социальные последствия.

Применение цифровых технологий для поиска ответов на вопросы, касающиеся традиционных и новых общественных проблем, способствовало появлению феномена цифровых социальных инноваций (ЦСИ). Из их названия следует, что по своей сущности они должны характеризоваться признаками, как социальных, так и цифровых инноваций (рис. 1), то есть иметь бинарную природу (Bonina, Lopez-Berzosa, Scarlatа, 2020). Соответственно ключевыми атрибутами данной категории выступают: социальная целевая направленность, цифровое технологическое решение и новизна для того контекста, где оно реализуется. При этом та или иная цифровая технология используется как средство для достижения конечной социальной цели, иначе говоря, носит вспомогательный характер. Это и является отличительной чертой, отделяющей цифровые социальные инновации от чисто технологических инноваций, которые могут иметь некоторые социальные эффекты, но, по сути, направлены на решение иных задач (экономических, технологических).